Режиссер Борис ЧЕРТКОВ в гостях программы "Мифы о России". Беседу ведет автор и ведущий программы, депутат, профессор Владимир МЕДИНСКИЙ
МЕДИНСКИЙ: Добрый вечер, дорогие радиослушатели – любители истории. У нас ироническая, конечно, историческая передача. В сегодняшней передаче иронии будет как никогда много. История будет новейшая, можно сказать. Смеха тут будет немало. Мы приглашаем вас к беседе во второй части нашей передачи, как обычно. Телефон в студии: 730-73-70. Сегодня в гости мы пригласили режиссёра Бориса Черткова.
ЧЕРТКОВ: Добрый вечер.
МЕДИНСКИЙ: Здравствуйте, Борис. С рассказом о самом скандальном документальном фильме на постсоветском пространстве, последних нескольких месяцев, а может быть и больше. Последних нескольких лет.
ЧЕРТКОВ: Весны 2009.
МЕДИНСКИЙ: Самый скандальный документальный фильм последнего сезона, фильм, из-за которого с несколькими официальными заявлениями выступили Министерство иностранных дел, министр, и руководство одного из государств. Фильм, из-за которого, Борису было отказано в Шенгенской визе – теперь он внесён в чёрные списки, и будет отдыхать, наверное, только в Турции.
ЧЕРТКОВ: Ещё есть Красноярский край, Краснодарский край, Чёрное море...
МЕДИНСКИЙ: Да, да. Ну, я имею в виду «заграницу». Сочи – наше всё. Фильм, из-за которого посол одной из европейских стран обзванивал депутатов Госдумы и рекомендовал им не ехать на презентацию этого фильма. Это фильм «Прибалтика. История одной оккупации». Речь идёт, насколько я понимаю, о недавней истории, об истории, как жила Прибалтика после...
ЧЕРТКОВ: 50, не побоюсь этого слова, золотых лет.
МЕДИНСКИЙ: 50 советских золотых лет. Но давайте, поскольку у нас всё-таки историческая передача, мы немного историю вхождения Прибалтики в состав СССР напомним. Да, Борис?
ЧЕРТКОВ: Безусловно, конечно.
МЕДИНСКИЙ: А потом расскажете, собственно, из-за чего весь сыр-бор. Значит, Прибалтика это – Латвия, Эстония, Литва. Сами себя они называют как-то по-другому.
ЧЕРТКОВ: Они называют себя балтийскими народами. Понятие «прибалты» воспринимается, как некое уничижительное.
МЕДИНСКИЙ: Обидное, да.
ЧЕРТКОВ: Очень великоросское. Хотя, честно говоря, я не понимаю природы обиды, потому что прибалты... Пруссаки – балтийский народ, финны – балтийский народ. Почему-то, кстати, тоже, не знаю почему. Но, здесь опять-таки, есть масса мнений историков, не буду вдаваться в подробности – это скорее к господину Гумилёву. Или, кстати, к его ученику господину Мохначу, герою моего фильма.
МЕДИНСКИЙ: Да, да. Про него вы тоже расскажете. Значит, прибалтийские государства оказались в составе Российской Империи, они частями входили, но в основном, при Петре Первом. Пётр Первый их частично отвоевал у Швеции, а частично купил за деньги.
ЧЕРТКОВ: Да, более того, часть Курляндии, Истляндии пришла к нам в качестве наследства вместе с Анной Иоанновной – ещё более поздняя ситуация. Просто как наследство это наша территория. А как говорит, кстати, господин Мохнач: «Всё, что куплено – срока давности не имеет».
МЕДИНСКИЙ: Кстати, надо потребовать денег-то назад.
ЧЕРТКОВ: Срока давности нет – куплено. Никто не продавал.
МЕДИНСКИЙ: СССР не продавал! Итак, они оказались в составе Российской Империи. Ну, там есть ещё масса исконно русских, так называемых, территорий – это любимая тема наших патриотов, рассуждать на тему того, что Тарту – это Юрьев, основанный Ярославом Мудрым.
ЧЕРТКОВ: Совершенно верно. Клайпеда – вообще немецкий город, никогда Литве не принадлежал. Мы в 45-м году там Советскую власть установили, а до этого это вообще Германия была.
МЕДИНСКИЙ: Клайпеда?
ЧЕРТКОВ: Да, литовская земля.
МЕДИНСКИЙ: То есть, мы расширили территорию?
ЧЕРТКОВ: Реально, да. Про Таллинн вообще история длинная – датский город.
МЕДИНСКИЙ: Ну, в Ригу вообще латышей не пускали. Рига был немецким городом, и латышей туда попросту не пускали.
ЧЕРТКОВ: За чертой оседлости.
МЕДИНСКИЙ: До городских стен.
ЧЕРТКОВ: Да, то есть там немецкие бароны хозяева. Право первой ночи – отдельная тема, которую я опустил.
МЕДИНСКИЙ: А зря!
ЧЕРТКОВ: Очень интересная тема, кстати.
МЕДИНСКИЙ: А зря, неоднократно по каналу «ТНТ» потом бы показали этот фильм! Так немцы пользовались?
ЧЕРТКОВ: Да. Немецкие бароны. Право первой ночи, всё прекрасно. Про независимость мы говорим, а про право первой ночи не говорим.
МЕДИНСКИЙ: Ну, расскажите поподробнее, пожалуйста.
ЧЕРТКОВ: Опять таки, смотрите, я не историк. Я не буду говорить «С такого-то века по такую-то половину, середину, четверть...» Не буду – это не моя ипостась. Моей главной задачей было максимально объективно, как это ни политически сейчас звучит, максимально объективно показать, сравнивая сегодняшнее экономическое, социальное и политическое положение трёх прибалтийских государств, что они собой представляли до входа в состав Советского Союза.
МЕДИНСКИЙ: Они до 18-го года в составе Российской Империи, и у них всё хорошо – они успешно развиваются...
ЧЕРТКОВ: Более того, «Нас сравнивали с Финляндией!» – говорят мне мои герои.
МЕДИНСКИЙ: Ага.
ЧЕРТКОВ: Это действительно, абсолютно харизматичная фраза, которая подтверждения ни в чём, никакого не имеет. Депутат Литовского Сейма Эммануил Зингер сказал мне: «Мы вообще развивались как Швеция!»
МЕДИНСКИЙ: До 17-го года?
ЧЕРТКОВ: До 17-го года. То есть демократичное, в высшей степени индустриально-развитое государство Литва.
МЕДИНСКИЙ: А сельское хозяйство какое замечательное!
ЧЕРТКОВ: Самое лучшее в Европе! И приходят большевики, и давай насаждать своё тлетворное влияние: национализация, колхозы, и прочее, прочее, прочее. У меня в моём фильме есть несколько любимейших фраз, которые прямо греют сердце, потому что такое придумать невозможно. И сослаться на плохое знание русского языка тоже нельзя! Это просто вырывается из сердца. Крейцберг, эстонский депутат, один из основоположников центристского движения, но, однако именно ему принадлежит фраза, может быть, вы помните её: «С одной стороны надо признать, что Советский Союз вливал в Эстонию большие деньги, а с другой стороны надо сказать, что, конечно, мешали нашему развитию».
МЕДИНСКИЙ: Мешали?
ЧЕРТКОВ: Как вот это укладывается, извините за грубость, у прибалтийских народов в голове? Если дают деньги, как могут мешать?
МЕДИНСКИЙ: Знаете, это называется раздвоением сознания.
ЧЕРТКОВ: Грубо говоря, да. Это «хитовая» фраза, простите за грубость, но она абсолютно...
МЕДИНСКИЙ: Борис, а знаете, что такое «раздвоение сознания» на медицинском языке?
ЧЕРТКОВ: Ну-ка, расскажите!
МЕДИНСКИЙ: Нет, я ни с чем не сравниваю, сразу оговорюсь, я просто говорю, что «раздвоение сознания» с точки зрения психиатрии – это шизофрения.
ЧЕРТКОВ: А вы представляете, когда это носит характер политического кредо? Я хочу перед слушателями извиниться за некоторые грубости, которые мы себе позволяем с одной стороны, но с другой стороны, поверьте, мы говорим то, что нам говорят. Мы цитируем непосредственные прямые речи, которые слушаем в ответе на наши достаточно простые вопросы. «А почему так?» – а вот оказывается почему. «А почему так?» – а потому что вот так. Я клянусь вам, это всё не враньё. Кино наше, пожалуйста, везде доступно, можно посмотреть в Интернете.
МЕДИНСКИЙ: Его показывал телеканал «ТВ-Центр», и сейчас фильм находится в Интернете. По-моему, самый скачиваемый фильм в Прибалтике сейчас. Обошёл ролики «МТВ» по скачиваемости, после той рекламы, которую вам бесплатно сделало МИД Латвии...
ЧЕРТКОВ: Вот именно! Вы знаете, за деньги не купишь!
МЕДИНСКИЙ: Отказав во въезде...
ЧЕРТКОВ: Я вам больше скажу, самое смешное, оказывается, не все знают, что отказ в визе – это не просто вернули паспорт, и он чистенький. Мне поставили прокол, как в правах. Мне поставили штамп, о том, что мне официально отказано в получении визы.
МЕДИНСКИЙ: Вы обращались за визой с какой целью? Что вы написали в заявлении?
ЧЕРТКОВ: Проведение презентации фильма. Я ничего не скрывал. Вы знаете, смысл презентации, как мы с вами понимаем эту ситуацию. То есть мы не боимся признать, что это мы сделали. У кого есть гнилые помидоры – пожалуйста, приходите! У нас тоже есть кое-что с собой. Не проблема, мы не боимся прямого контакта.
МЕДИНСКИЙ: То есть вы заказали зал...
ЧЕРТКОВ: Совершенно верно. Есть такая ситуация: очень много именно латышей, не литовцев, не эстонцев, возбудились. Именно латыши не согласны с моим фильмом, они все дружно выступили единым фронтом и заявили, что я вообще обманул всех своих героев, смонтировал их задом наперёд, что всё неправда, и так далее.
МЕДИНСКИЙ: А фильм представляет собой нарезку интервью. Вы расскажите смысл тогда, это же не ваш авторский фильм, где вы от себя всё говорите.
ЧЕРТКОВ: Весь смысл фильма заключался как раз именно в том, чтобы максимально уйти от авторства. В каком смысле, что такое уйти от авторства? От авторства невозможно уйти, мы это хорошо понимаем. Монтаж и есть авторство. Но авторство в неигровом кино, в документальном, так называемом, кино, строится по принципу закадрового текста. То есть всё, что говорит некий ведущий за кадром, или диктор – это и есть голос автора. Я и мой соавтор сценария Саша Ткаченко, сделали всё, чтобы этот закадровый текст был минимально направляемым.
МЕДИНСКИЙ: То есть авторские у вас только титры в конце фильма?
ЧЕРТКОВ: Практически да.
http://www.finam.fm/archive-view/987/
|
