Латвийские политики «национальной ориентации» недовольны снятым продюсерским центром «Студия Третий Рим» документально-публицистическим фильмом «История одной «оккупации». Причина этого недовольства понятна: впервые за время, прошедшее после прекращения существования СССР, с экрана зазвучала более или менее объективная оценка того, что представляла собой жизнь людей в прибалтийских республиках СССР в 70-е – 80-е годы прошлого века. На фоне экономического и общественно-политического коллапса, переживаемого в настоящий момент формально независимыми Латвией, Литвой и Эстонией, увиденное на экране и слова тех, у кого берут интервью авторы ленты, воспринимается зрителем особенно обострённо.
Проблема трактовки советского периода является, пожалуй, наиболее острой для политики сегодняшних властей Латвии, Литвы и Эстонии. Не менее значима и остра она для их двусторонних отношений с Россией. Если вспомнить, что реально представляли собой промышленность, сельское хозяйство, культура, образование, социальная сфера в Латвии, Литве и Эстонии как союзных республиках СССР, если признать, что латыши, литовцы и эстонцы, выходцы из самих национальных республик, занимали важные посты в высших органах партийной и государственной власти Союза, что декларации о независимости были приняты республиканскими органами власти, избранными по советскому законодательству, если добавить к этому данные статистики, в соответствии с которым подавляющее большинство республиканской политической, экономической, культурной элиты составляли, соответственно, латыши, литовцы и эстонцы, а большинство рабочих – русские, то так называемая концепция оккупации предстаёт просто в смешном свете. Но не признать-то этого нельзя! Поэтому и предпринимается попытка «замолчать» период 60-х – 80-х годов прошлого века и свести историю советских Латвии, Литвы и Эстонии к 40-м и 50-м годам, да и то с полуправдой о них.
У этой исторической недобросовестности есть и ещё одна задача: попытаться «приравнять» политический режим СССР 30-х – 50-х годов прошлого века к нацистскому режиму гитлеровской Германии. Здесь интересы прибалтийских русофобов совпадают с интересами тех в Западной Европе и США, кто таким путем изыскивает очередную возможность подорвать внешнеполитические позиции современной России, начать новый этап её развала изнутри.
«Мы могли бы развиваться, как Финляндия», - говорят сегодня в Риге, Вильнюсе и Таллине. «Нет, не могли бы», - отвечают им объективные исследователи, напоминая об уровне лидерства в этих странах, приведшем не просто к фиаско их государственности в 1940-м году, но к фиаско вполне логичному с учётом характера их правящих режимов, резкого социального и политического расслоения, плачевных экономических результатов по итогам двадцати лет независимого развития. В этой связи хочу привести запомнившиеся мне в своё время данные о состоянии народного хозяйства Латвии в XX веке, содержащиеся в исследовании латвийского экономиста Эрнеста Буйвида (http://www.riga-lv.com/history/prom.htm). Если Латвия к 1940 году так и не смогла восстановить своё промышленное производство до уровня 1913 года, пишет он, то СССР к этому времени превысил уровень 1913 года по производству в 7,7 раза, а по производительности труда - в 40 раз. К 1965 году объем промышленного производства превысил уровень 1940 года в 17,4 раза. Причём по сравнению с довоенной Латвией это была качественно другая промышленность - производительность труда в ней была в 65 раз выше, чем в 1940 году. К 1982 году прирост продукции промышленности составил 4750% (48 раз) относительно 1940 года, машиностроение выросло в 650 раз, химическая и нефтехимическая - в 693 раза. Некоторые отличия в случае с Литвой и Эстонией, конечно, имели место, но, уверен, непринципиального характера.
При непредвзятом подходе в такой же степени безосновательным становится распространённый тезис о проводившейся в Латвии, Литве и Эстонии «насильственной русификации». Если сегодня русским в этих странах предоставить такие же языковые права, какие имели латыши, литовцы и эстонцы в советский период: использование родного языка в органах власти, финансируемое государством не только полное среднее, но и высшее образование на родном языке и т.п., - многие острые проблемы их положения просто перестанут существовать. Об этом, кстати, говорят и участники фильма.
Не думаю, что стоит всерьёз обсуждать сетования некоторых из латвийских политиков и экономистов, беседовавших с авторами ленты, о том, что их слова «не так повернули», что произносились они «в другом контексте» и прочее. Слова-то ведь, на самом деле, весьма разумные! Да и произносятся без принуждения. Кроме того, комментарии в фильме присутствуют разные – и положительные в отношении советского периода, и критические.
Другое дело - «едкие» замечания «Латвияс авизе» по поводу упоминания в авторском тексте 1920 года в качестве даты «получения независимости странами Балтии». Здесь позволю себе отвлечь читателя на небольшой историко-правовой экскурс. Дело в том, что дату 18 ноября 1918 года необходимо рассматривать объективно как дату самопровозглашения суверенитета нового латвийского государства. Обстоятельства этого самопровозглашения с точки зрения демократической представительности принимавшего соответствующие документы органа и внешних условий (в частности, присутствия в тот момент в Латвии иностранных оккупационных войск) явно проигрывают в сравнении с обстоятельствами действительно демократического провозглашения своего суверенного выбора, например, народом Приднестровья. Более того, на Парижской мирной конференции в 1919 году была констатирована невозможность международно-правового признания Латвии, Литвы и Эстонии. Причём сделано это было со ссылкой на необходимость участия России в решении данного вопроса. Таким образом, первым международно-правовым актом, открывшим путь к официальному признанию международной правосубъектности Латвии, стал мирный договор меду Латвией и Россией от 11 августа 1920 года. Так что насчёт даты «получения независимости» авторы фильма не сильно ошиблись. Из подобных примеров наших дней: Абхазия провозгласила себя суверенным государством 25 августа 1990 года и всегда с полным основанием будет отмечать именно эту дату, но реальную международную правосубъектность она обрела после её признания Россией 26 августа 2008 года.
Лента Бориса Черткова и Александра Ткаченко не скрывает присутствия в сознании многих жителей Латвии, Литвы и Эстонии, как латышей, литовцев и эстонцев, так и русских, неприязни к известным аспектам сталинского периода истории СССР, к советскому периоду развития Прибалтики в целом. Добавлю, что у молодёжи порой эта неприязнь проявляется в гораздо большей степени, чем у пожилого поколения, действительно жившего в СССР (активистов организаций бывших легионеров СС мы в данном случае в расчёт не берём). А дело в том, что негативные стороны жизни в СССР целенаправленно акцентируются и гипертрофируются местной пропагандой. Искажению подвергается всё: и цифры, касающиеся числа репрессированных, и данные об их судьбе, в том числе после 1956 года, и характер внутренней политики советского строя в Латвии, Литве и Эстонии, и, как я уже упоминал, реальные результаты культурного и социально-экономического развития. Соответствующие методики искажения и применения исторической лжи в актуальной политической практике настойчиво «экспортируются» в другие страны на пространстве бывшего СССР с целью наносить вред их отношениям с Россией.
Важно, однако, хорошо отдавать себе отчёт в том, насколько серьёзный ущерб искажение истории и тем более ведение «историко-образовательных войн» наносит самому тому народу, от имени которого эти действия осуществляются. И дело тут не только в провоцировании межнациональной розни. Любой народ, рефлексируя по поводу своей истории, находится в процессе становления. Если тебя пичкают искажёнными образами, накладывают на восприятие истории жёсткие рамки, то подобный процесс можно сравнить с выращиванием карликов в Средние века: ребёнка заключают в ящик или бочку, стены мешают его росту, и он становится уродцем. И вот с разных концов бывшей общей страны несутся гневные и беспамятные филиппики в адрес России и русских. В то время как сами русские – в наименьшей степени как нация выигрывавшие и от имперской, и от союзной политики и очень серьёзно страдавшие от неё - почему-то не спешат поносить подряд всё, что связано и с Российской империей, и с СССР. Парадокс? Нет, мудрость древней традиции.
Как бы то ни было, на территории Латвии, Литвы и Эстонии сегодня живут, как минимум, по две общины с различными взглядами на историю. Найти взаимопонимание с теми, кто проповедует сугубо реваншистские взгляды, ни мы в России, ни русские в Латвии, Литве и Эстонии не сможем никогда. Но их ведь далеко не большинство! А с большинством общий знаменатель надо искать. Таким знаменателем может стать совместный поиск объективных подходов к нашему совместному прошлому, причём не только XX, но и XIX, и XVIII, и предыдущих веков.
В заключение хотел бы поделиться следующей мыслью. Влияние политического режима на тот или иной народ стоит, на мой взгляд, оценивать не исходя из идеологически мотивированных квалификаций этого режима, а по тем условиям, которые он формирует для социально-экономического, культурного и, не побоюсь этого слова, нравственного развития этого народа (или народов). Разве можно себе представить ситуацию, когда в СССР одному этносу (именно этносу, а не властным органам) дают право решать вопрос о праве на гражданство другого этноса, как это было в Латвии во время референдума по поводу «окон натурализации»? Или представить, что населению России, а это в подавляющем большинстве русские, в 1992 году предлагают «решить»: сохранять гражданство России представителям тех этносов, которые обрели после 1991 года свои независимые государства или не сохранять, наделять их равным количеством приватизационных сертификатов или не наделять? Думаю, и в Западной Европе, и в США к такой или подобной «инициативе» Москвы отнеслись бы иначе, чем к тому, что произошло и происходит в Латвии и Эстонии.
Фильм «История одной «оккупации» был обречён на успех. Можно сказать, что его авторы даже имели некоторую «фору». Задача восстановления объективного образа нашей истории – будь то советского или имперского периодов - настолько сегодня востребована, что всякий шаг в этом направлении вызывает поддержку. Тем более если речь идёт о развенчании мифов, используемых для натравливания одних народов на другие, для воспитания злобы и ненависти, для реабилитации пособников нацизма, а значит – и самой этой идеологии. Так что будем ждать новых фильмов, новых книг, новых исследований на эту тему - глубоких, выверенных, правдивых и гуманных. А тех, кто в силах способствовать их созданию, призываю внести в это важное дело свою лепту.
Михаил ДЕМУРИН
02.04.2009
|
